«Процесс пошёл»
№22 (30954) 3—4 марта 2020 года
2 полоса
Автор: Татьяна КУЛИКОВА, экономист.
В последней декаде февраля эпидемия коронавируса вышла за пределы Китая и начала стремительно распространяться по миру. Следствием этого стал резкий обвал на мировых финансовых рынках. По-видимому, это только начало…
В НАШЕЙ недавней статье «Экономика коронавируса» («Правда», №18, 20.02.2020) мы писали, что если эпидемия коронавируса резко не пойдёт на спад в ближайшее время, то последствия для мировой экономики будут весьма серьёзными: эпидемия может стать спусковым крючком для обвала мировых финансовых рынков, на которых в результате сверхмягкой денежно-кредитной политики ведущих мировых центробанков за последний год раздулись беспрецедентные по своим масштабам пузыри.
Дело в том, что по многим параметрам финансовые рынки достигли и даже превзошли экстремумы, наблюдавшиеся перед обвалами 2008-го, 2001-го и даже 1929 года. Мировые фондовые индексы продолжали расти и обновлять исторические максимумы, даже когда компании начали массово понижать прогнозы по своей прибыли из-за вспышки коронавируса в Китае, приведшей к закрытию там многих предприятий и к сбоям в мировых производственных цепочках. Спекулянты рассчитывали на то, что печатный станок ведущих мировых центробанков пересилит любую эпидемию. Тем не менее осознание реальности в конце концов пришло, и с четверга, 20 февраля, финансовые рынки начали падать; в последнюю неделю февраля это падение перешло в обвал.
Что касается его глубины, то по историческим масштабам ничего особенного на большинстве мировых финансовых рынков по состоянию на конец февраля не произошло. Так, мировой фондовый индекс MSCI ACWI, включающий в себя 2700 акций из 47 стран, упал примерно на 10% от максимума, достигнутого 20 февраля (близкого к его историческому максимуму, достигнутому 12 февраля этого года). В США индекс широкого рынка S&P-500 в пятницу, 28 февраля, падал в моменте на 15% от исторического максимума, достигнутого 19 февраля, но к закрытию торгов падение от максимума составило лишь 13%. У российского фондового индекса РТС падение составило порядка 21% от многолетнего максимума, достигнутого в январе этого года.
Примечательной особенностью нынешнего обвала финансовых рынков была не глубина (по крайней мере — пока), а скорость падения. Многим ведущим мировым фондовым индексам потребовалось всего лишь 5—6 торговых дней, чтобы упасть на 10% от максимума. Для S&P-500 — это самое быстрое такое падение в истории (то есть с 1957 года), а для индекса Доу-Джонса — самое быстрое со времён Великой депрессии. Далее, падение S&P-500 за последнюю неделю февраля (составившее порядка 11,5%) — это третье по величине (в процентном отношении) недельное падение в его истории. Что неудивительно: чем сильнее надут пузырь, тем более резким бывает обвал, когда он наконец лопается…
Спусковым крючком для падения рынков стало то, что эпидемия коронавируса вышла за пределы Китая и распространилась по миру. Поскольку, в отличие от Китая, где на тотальный карантин закрывали целые города-миллионники, большинство стран пытаются обойтись лишь «точечными» мерами, то существует риск, что распространение вируса теперь пойдёт быстрее.
Отказ от тотального карантина с экономической точки зрения означает, что теперь основным фактором негативного влияния эпидемии будет не сокращение производства и разрыв технологических цепочек, а резкое падение потребительского спроса. Люди будут стараться без крайней необходимости никуда не ездить и даже не выходить из дома, так что тратить деньги им будет особо негде. В тревожные времена люди обычно более склонны к экономии. А поскольку неуклонно замедляющаяся мировая экономика в последнее время поддерживалась на плаву главным образом за счёт потребительского спроса (искусственно стимулируемого через рост закредитованности населения), то падение этого спроса будет для неё мощным шоком, который может привести к рецессии.
Итак: прогнозы быстрого V-образного мини-кризиса сменились более пессимистичными прогнозами в отношении мировой экономики. Это и спровоцировало обвал финансовых рынков. Дополнительно ситуацию усугубило то, что во время этих событий от американского ЦБ не было никакой реакции — даже значимых словесных интервенций, так что спекулянты начали допускать мысль, что на этот раз монетарные власти не будут спасать рынки любой ценой. Теперь, если ведущие мировые центробанки не примут масштабных стимулирующих мер (или хотя бы не объявят о соответствующих планах), то финансовые рынки продолжат падение.
А падать есть куда, поскольку мы продолжаем получать всё новую негативную информацию. Так, 29 февраля были опубликованы официальные индексы деловой активности в Китае за февраль, и их значения оказались просто провальными: гораздо ниже прогнозов аналитиков. Индекс деловой активности в промышленности составил 35,7 при консенсус-прогнозе 46 (шкала выбрана так, что значение выше 50 означает рост, а ниже — спад). Индекс деловой активности в непромышленных отраслях упал ещё больше: он составил 29,6 при консенсус-прогнозе 47. Для обоих индексов это самые низкие (с большим отрывом) значения за всю историю наблюдений — с 2005 года; индекс непромышленных отраслей раньше вообще ни разу не опускался в зону ниже 50. Таким образом, спад в Китае оказался гораздо глубже, чем представлялось до сих пор; экономика страны фактически встала.
Что всё это означает для нас? Само по себе падение российского фондового рынка на реальную экономику сильно не повлияет. Возможно, некоторым нашим крупнейшим компаниям придётся досрочно погашать кредиты, взятые за границей под залог пакетов их акций, но, как и в 2008 году, им поможет Центробанк: золотовалютные резервы у нас для этого есть.
Что касается населения, то падение фондового рынка приведёт к тому, что те, кто делал свои сбережения на бирже, часть их потеряют. За последний год число таких людей заметно выросло, но, тем не менее, это всё ещё небольшой процент населения. И эти люди в основном несли на биржу «не последние» свои деньги, так что заметных социальных последствий не будет.
ГЛАВНЫМИ проблемами для России станут падение цен на нефть и прочие составляющие нашего сырьевого экспорта и отток капитала, что спровоцирует рост процентных ставок в экономике и девальвацию рубля. На нефтяном рынке обвал был даже более мощным, чем на фондовом. Цена нефти «Брент» за семь торговых дней с 20 февраля снизилась с 60 до 50 долларов за баррель, обновив минимум с лета 2017 года. С начала года «чёрное золото» подешевело примерно на четверть, но даже нынешние цены остаются сильно завышенными и имеют значительный потенциал для дальнейшего падения.
Достаточно сравнить цены на нефть и природный газ, поскольку они взаимосвязаны. Ещё в январе, то есть до начала эпидемии коронавируса, цена на газ опустилась ниже 2 долларов. За последние 20 лет подобное происходило лишь дважды: осенью 2001-го и в начале 2016 года. В эти периоды цена на нефть марки «Брент» находилась в диапазоне 30—35 долларов за баррель.
Это даёт представление о том, насколько сильно переоценена сейчас нефть в результате сделки «ОПЕК+»: без этой сделки нефть стоила бы меньше 40 долларов за баррель ещё до начала эпидемии. Между тем для компенсации нынешнего падения спроса, а также роста добычи в странах, не входящих в сделку (в первую очередь США), участникам нефтяного картеля придётся сокращать добычу всё больше и больше, что политически им будет очень сложно. Так что возможность распада «ОПЕК+» уже в этом году вполне реальна, и тогда мы увидим цену на нефть ниже 30 долларов за баррель.
Что касается оттока спекулятивного капитала, то он является прямым следствием обвала мировых финансовых рынков: в такое неспокойное время спекулянты всегда массово уходят из рискованных активов, к которым относятся и российские ОФЗ, и тем более акции российских компаний. Сейчас отток капитала из нашей страны только-только начинается, но рубль уже заметно обесценился: 28 февраля курс поднимался выше 67 рублей за доллар, при том что ещё 20 февраля он был ниже 64 рублей, а в январе опускался даже ниже 61 рубля за доллар.
Процентные ставки тоже выросли. Так, к концу февраля доходность 10-летних ОФЗ выросла до 6,5%, при том что ещё 20 февраля она была ниже 6% (это был исторический минимум). Это означает, что цикл снижения процентных ставок, скорее всего, завершён и скоро мы увидим их рост и в реальной экономике: по кредитам предприятиям, по потребкредитам, по ипотеке.
Если падение мировых финансовых рынков продолжится, то отток капитала из России резко усилится, и мы увидим дальнейшее ослабление рубля (о причинах и механизмах этого см. статью «Обманчивое спокойствие», «Правда», №138, 12.12.2019). В такой ситуации наш Центробанк, скорее всего, примет меры для поддержки рубля: поднимет учётную ставку и, вероятно, приостановит покупку валюты в рамках бюджетного правила, как это было во второй половине 2018 года. Вместе с тем не исключено: ради того, чтобы курс рубля не упал слишком сильно в преддверии голосования по поправкам в Конституцию, наш Центробанк в этот период пойдёт даже на прямые интервенции в поддержку рубля за счёт золотовалютных резервов.
Также возможно, что ведущие мировые центробанки сейчас всё-таки примут масштабные стимулирующие меры (снижение учётных ставок, особенно в США; увеличение мощности «печатного станка»). Так, например, в понедельник, 2 марта, глава ЦБ Японии заявил, что будет сделано всё необходимое для стабилизации рынков, и азиатские фондовые рынки резко пошли в рост, несмотря на провальные данные по индексам деловой активности в Китае. Если мировые центробанки действительно примут такие меры, причём масштабные и скоординированные, то обвал фондовых рынков будет приостановлен. Тогда отток капитала из России на время прекратится, и курс рубля стабилизируется даже без вмешательства нашего ЦБ.
Однако надо понимать, что подобные меры по стабилизации финансовых рынков на фоне фактически неизбежной рецессии в реальной экономике будут иметь лишь временный эффект. У мировых центробанков ресурсы на исходе: учётные ставки уже на нуле или близки к нему (в Европе ставки отрицательные). Наращивать мощность «печатного станка» до бесконечности тоже нельзя: это подорвёт мировую финансовую систему.
Таким образом, обвал на мировых финансовых рынках ещё может на время приостановиться, а курс рубля — на время стабилизироваться. Но это будет лишь временная передышка. При этом спада в реальном секторе мировой экономики избежать вряд ли удастся. Выражаясь словами известного горе-политика, «процесс пошёл».
https://gazeta-pravda.ru/issue/22-30954 ... s-poshyel/